Я так хочу, чтобы ты тоже видела это небо. Такое странное высокое небо, от темно-синего цвета переходящее к мистическому фиолетовому, почти черному. Знаешь, я не могу спокойно смотреть на него.

Паника в центре города, перед звездным отелем "Plaza". Хотя. какой он теперь, на хуй, звездный? Дымящиеся руины, изломанные взрывом, не достаточно мощным, чтобы разрушить его окончательно, но достаточно, чтобы искалечить и изуродовать.
Когда стало ясно, что Камарилья их давно раскусила и просто играла в "кошки-мышки", те немногие анархи, кому удалось бежать из собственной ловушки, собрались здесь. Израненные, уставшие, избитые, оголодавшие...  Рев сигнализаций,  вперемешку с  криками людей, совсем обезумевшими от увиденного, давил на уши.  Анархи всё еще были за полицейским оцеплением, в самом эпицентре трагедии, которую приехавшие на место журналисты нарекли ни много ни мало - терактом. Не смотря на панику, это место сейчас было куда безопасней, ведь камарильянские шавки давно за оцеплением. Более того, их сегодня вообще не было в этом здании.
Вместе с Найнсом здесь Йен, по прозвищу "живчик", потому что он самый везучий сукин сын из всех, кого Родригесу приходилось видеть. Этот парень сумел избежать уничтожения за незаконное  Становление, бежал от Камарильи, примкнул к анархам и был с Найнсом бок о бок всегда, в какую бы передрягу его не отправила Ночь. Прямо сейчас, он, исхудалый, бледный, в рваных штанах и надетой прямо на костлявое, обвязанное грязными бинтами тело, куртке, дико кашляя и харкая кровью, перезаряжал свой револьвер. Где-то позади плелась Массакра, у Найнса не было времени следить за ней, она не маленькая девочка, что-что, а спасти себя сможет. В общей сложности их было не больше двух десятков: бруджи, гангрелы, пара малков, все те, кого можно было использовать как боевую силу. 
Внешне казалось, что это финал, что сейчас полицейские разгонят толпу, а вместе с ними сумеют улизнуть и вампиры, но Найнс чувствовал, что это только начало... Если Князь знал о планах анархов, он не мог оставить это безнаказанно, и скорее всего, месть не заставит долго ждать.
Не успел он об этом подумать, как раздалась автоматная очередь. Толпа взвыла и понеслась прочь полыхающего здания.
- Бегите! Что есть сил крикнул Найнс в сторону Йена и анархов, а сам крепче зажал в руках винтовку. Стреляли изнутри оцепления, Родригес вглядывался в валящий из отрытых дверей и окон отеля, дым, оттуда выползали, словно тени, силуэты. Это не пожарные и не полицейский.  Это носферату... Однако, оперативно.
Отдача винтовки  привычно давит на плечо. Найнс медленно передёргивает затвор... Это действие отдаётся болью в сломанных рёбрах, и он матерится, громко, хрипло, с яростью и плохо скрываемой агонией. Затем секунда на то, чтобы навести прицел на следующего ками и выстрел... Чёрт, промазал!

Не прошло и минуты, а Родригесу казалось, что всё это - далекое прошлое, из другой жизни, происходило не с ним. Он чувствовал себя умиротворенно, легко. Предсмертная эйфория! Всё таки, носферату удалось его достать. "Родригеса оставьте мне! Его голова украсит кабинет Князя в башне Вентру!" - последнее, что он слышал, перед тем как слух покинул его.