Ночь была очень темной, возможно даже слишком темной. Луна полной и большим шаром, со своими темными впадинами и прочими неровностями, угрожающе висела низко над землей, пребывая  в своем все еще кровавом цвете, не оправившаяся от беспощадного Солнца, которое только что ушло за горизонт, уступая ей ее вечные владения тьмы. Сегодняшняя темнота была прекрасной, но что-то в ее тишине было угрожающего, настораживающего. На ночных улицах города Потерянных Ангелов (Los[t] Angel[e]s) отсутствовали какие-либо потоки воздуха, ветви деревьев не колыхал слабый ветер, брошенный на землю мусор, не перекатывался, а лежал весь на своих первичных местах, воздух стоял. А так же странная тишина нависла над самим голодом, люди словно все исчезли с его улиц, закрывшись в своих домах, занявшись своими делами, машины проезжали редко, не останавливаясь, словно желая быстрее достичь своей цели, ночные городские птицы молчали. С первого взгляда это ничего не предвещало ничего хорошего, хотя возможно лишь смертные обращают внимание на такие мелочи, которые подбрасывает в виде неких знаков сама природа. Исмаил сегодня всех собрал в одном из отелей, находящихся вне центральной зоны города. Сегодня в нем никого не было, и все это небольшое здание, не слишком дорогое, с не слишком дорогими комнатами, принадлежало лишь им. Нет, конечно они могли бы собраться и в более дорогом месте, с более дорогими апартаментами, но это привлекло бы к себе много лишнего внимания со стороны других сородичей. Чужое внимание – это наименьшее что нужно было им сегодня. Он пришел за два часа до встречи, ожидая приглашенных. Встреча должна была состояться в закрытом зале, находящемся на втором этаже. За входом в отель, везде висели указатели в сторону этого помещения, потому что в округе не было не единого человека или другого существа, которое могло бы указать верный путь. Сам зал был в песочно-красных тонах, с такой же мебелью в виде стульев, диванов и столов. Очевидно, зал был предназначен для проведения различного рода банкетов. Не раздражающая, довольно плавная обстановка и тональность стен позволяли хозяевам этого помещения выиграть в конкуренции с другими такими же залами в других отелях. Хотя с другой стороны они так же и сильно проигрывали, потому что эта плавная тональность делала сам зал невзрачным и незапоминающимся. Исмаил находился еще на этаж выше, наблюдая оттуда за пребывающими гостями этого вечера из окна. Он стоял в тени, так чтобы его не было видно, хотя он даже не собирался скрываться, это лишь видимо клановая особенность, быть там, где тебя не будет видно, становясь одной из ночных теней. Он взглянул на часы, находящиеся на экране его мобильного телефона, и понял что еще имеет 2 минуты чтобы вот так вот постоять, насладиться одиночеством и уютной темнотой. Агте понимал, что кроме уже четырех прибывших никто больше не придет. Ну что ж, такова вот эта Камарилла, никого не волнуют ее истинные проблемы. И даже новость о том, что замечены нарушения Маскарада, привлекла к себе лишь такое жалкое количество Сородичей. Появление Беккета несколько удивило, ведь он Гангрел, представитель того самого клана, которые позже всего примкнули к секте, его меньше всего должны были бы волновать городские дела. Так думал Анри, но все же его появление его обнадежило. Присутствие примогена Вентру, Андрея Воронцова, так же приятно радовало. Ведь это сам примоген. Он же мог бы отослать на эту встречу, кого-нибудь из неонатов своего клана, но все же видимо, он решил почтить своим присутствием здесь всех собравшихся. Но в любом случае, всегда было приятно иметь дело с опытными и разумными Сородичами. Третим из прибывших был некий Носферату по имени Барабус. Анри его до этого никогда не встречал, лишь знал, о его существовании. Почему-то даже к нему он относился очень положительно, хотя и не мог понять, что он тут делает и какое ему вообще дело до Маскарада, когда все они живут в своих подземных убежищах, перебираясь по канализациям, тихо мирно путешествуют из одной точки города в другой, не создавая лишних проблем. Ему нравились представители этого клана, их уродливая внешность, некогда подаренная проклятием Цимисхов, по крайне мере именно такой информацией он владел. Ему нравилась их странная осанка, тихое передвижение и их разум, владеющий такой обширной информацией о происходящем в их Домене. Они как канализационные крысы, могли быть везде и в то же время нигде, тихо перебираясь по неизвестным для всех, трубам. Его искаженный вкус находил в них своеобразную привлекательность. Ведь он сам не раз создавал Горгулей и оккультных существ, подобных первым, но более простым. Эти творения всегда были отвратительны для других и вызывали ужас, но не для их создателя. Создатель любит свои произведения искусства, как и Тореадоры свои произведения искусства. Последней была некая Констанция. Совсем ребенок, совсем неопытный и слабый. Она не вызывала к себе ничего кроме жалости. Кто мог такой молодой организм посадить на кровь? Где разум того, кто это сделал с ней? Ведь из ней никогда не получится ничего хорошего, она еще слишком молода и слишком неопытна. Но что ж, раз она здесь, то надо дать и ей шанс. По крайне мере Агте был уверен в том, что сегодняшнее задание не будет представлять из себя ничего опасного на столько, что могло бы отнять чью-то жизнь. В зале он появился ровно тогда, когда, когда секундная стрелка достигла своего нуля, переворачивая минутную и часовую стрелку на новое время. Он слабо улыбнулся, приветствуя всех, выражая свое почтение и благодарность за то, что они все тут собрались. Закрывая за собой дверь, прошел вперед, затем, поворачиваясь ко всем лицом, начал свою речь.
- Еще раз благодарю за то, что вы все собрались здесь. Я Анри Вэйс, если кто-либо забыл из вас, с кем сегодня была назначена встреча. Я не должен был бы проводить это собрание, потому что этим должен заниматься сам Князь. Но как всем, из здесь присутствующих известно, положение Князя на сегодняшнюю ночь, слишком шатко, и по этой причине, у него весьма много других, более важных дел. Но опустим эти красноречивые строки и перейдем сразу к делу. Давая телефонные звонки вам, я упоминал, что были засечены нарушения Маскарада. Яркое нарушение было зафиксировано на площади, окруженной жилым районом и граничащей с парком, недалеко отсюда. Там произошло убийство. Мне удалось осмотреть труп, и все следы убийства, говорят лишь о том, что этого не мог сделать простой человек. Но самого места я не смог осмотреть. Первые незначительные нарушения я заметил еще несколько ночей назад, но не придал им большого внимания, потому что эти нарушения были слишком маленькими и могли быть всего лишь людским совпадением. Анализируя события прошедших ночей я пришел к выводу, что на территории нашего Домена не представившийся Сородич, который прибыл сюда с далеко не благоприятными для нас, целями. Его следовало бы найти и представить перед Князем, в нашем случае, возможно устранить самостоятельно, по всем нам известным причинам, происходящего в данный момент, политического переворота во власти Камариллы этого Домена. Если мои предположения окажутся верны насчет чужого, то я просто уверен, что у нежеланного гостя нашего домена будут иметься артефакты, некоторые из которых могут оказаться весьма мощными. Не будем глупо надеяться на то, что артефактов хватит на всех, но кому-нибудь из вас весьма может повести.
Он замолчал, давай обдумать над сказанным, сформулировать свои вопросы, если такие найдутся, и продолжил свою речь, теперь уже стоя у слова, на котором лежала ручка и листок бумаги.
- Теперь я попрошу вас записать мне ваши мобильные номера, Андрей, к вам это не относится, вашим контактом я владею, по которым я смогу с вами связаться в любой момент, и отправиться на место преступления, для того чтобы его осмотреть, если вы конечно все еще желаете восстановиться Маскарад. Думаю это самое разумное решение, потому что все вы, являетесь представителями разных кланов, а это значит, сможете обратить внимание на различные детали. Тем более территория большая, площадь, к ней прилежащий парк и целый район. А я займусь анализом имеющихся данных и поиском информации по другим источникам, таких как пресса и новости, пересылая вам данные. И наверное следовало бы сказать, что на найденные трофеи я не претендую, меня будет интересовать лишь информация с ваших расследований.
Он отошел от стола, чтобы Сородичи смогли пройти и внести свои телефонные номера на белый лист.
- Если у вас больше нет вопросов, то спасибо за внимание, и я с вами свяжусь, как только у меня появиться какая-нибудь новая информация.

Воронцов прибыл к назначенному месту встречи без опозданий. Отдав пару коротких указаний своему водителю, уже пару лет работающему на него гулю, мужчина отправился внутрь здания. Да, когда его секретарь сообщил о звонке от мало знакомого тремера, первым желанием Воронцова было проигнорировать его и не отвлекаться от игры в шахматы с самим собой. Партия выходила занятная. Но здравый смысл подсказал, что просто так, без особой причины столь древний сородич беспокоить примогена не станет, а в условиях нынешней ситуации в городе, любая информация была на вес золота. Выслушав приглашение, Воронцов дал свое согласие на встречу, но чувства его одолевали двоякие: с одной стороны, следовало послать на встречу свое доверительное лицо, с другой — не хотелось упускать шанс посмотреть на собрание лично. Сбор проводился без присутствия князя и Воронцов не исключал возможности, что «нарушение Маскарада» всего лишь прикрытие, способ собрать представителей разных кланов и прозондировать почву насчет политического баланса и расстановки сил на данный момент. А вот такое мимо своего носа Воронцов пропустить не мог.  И не от того, что всецело поддерживал ЛаКруа, а лишь от того, что еще со службы при дворе имел стойкую аллергию к заговорам.
Поприветствовав собравшихся уже сородичей вежливым кивком и стандартным пожеланием доброй ночи, Воронцов расположился в одном из кресел и ничуть не скрывая любопытства, занялся рассматриванием возможных заговорщиков. Носферату, тремер, гангрел и...Если с тремя присутствующими мужчинами он уже сталкивался ранее, хоть и не особо плотно, то с совсем юной барышней явно знаком не был. Впрочем, настолько неопытные молодые особы никогда не интересовали графа, и возможно, он просто не обращал на нее внимания ранее.
После первого монолога собравшего всех тремера, Воронцов сразу же отбросил идею «заговора» в сторону. Лишь легкий укол в сторону Князя из уст Вейса, сразу затерялся в иного рода информации. Не сложно было понять, отчего тремер забил панику: если в период нестабильности системы забросить основы ее основ, то система обречена на провал. А «Маскарад» без сомнения являлся платформой, на которой вот уже которые века базировалось пусть и хрупкое, но равновесие. Воронцов заострил внимание на нескольких моментах: в своей обвинительной речи тремер не упомянул даже возможности причастности Шабаша к этому преступлению. А ведь логично было бы предположить, что именно отступники могли преступить правила. Складывалось ощущение, что тот не договаривает. Либо намеренно, либо...В случае с Вейсом, второго «Либо» быть не могло.
- У меня вопрос, если позволите, - тяжелый, задумчивый взгляд русского скользнул по лицу собравшего их здесь сородича, словно ощупывая, надеясь на слабинку, трещинку-эмоцию в этой многовековой маске, - отчего вы определяете преступника, как недавно прибывшего в город сородича? Нарушить «Маскарад» могли представители Шабаша, это вполне в их стиле и в их интересах. К тому же, вы обронили, что в деле завязаны мощные атрибуты магии... значит вы видели их последствия и можете поведать нам, что именно так вас заинтересовало в них.
Натравливать представителей Камарильи на безызвестного вампира, к тому же обладающего мощными артефактами... Губы Воронцова дрогнули в улыбке. Тремер не хочет пачкать руки, убирая своего старого приятеля, чьи, возможно, мощные побрякушки не дают покоя и вызывают желание обладать ими? Не исключено.
Все тот же внимательный взгляд графа отстранился от лица тремера, проследил за записью телефонов на бумаге и за тем, как покинул невзрачный зал представитель носферату. А жаль. Вот с кем хотелось бы пообщаться плотнее. У этих затворников всегда скапливалась уйма информации, которой они могли и поделиться на взаимовыгодных условиях. Но это позже...позже. Вейс предлагал поехать и осмотреть место преступления — что ж, отличная идея, но сперва Воронцов желал услышать ответы на  заданные им вопросы и выслушать мнение гангрела.

Незамедлительно последовавшие ответы откровенно не удовлетворили графа и он не стал скрывать своего недовольства от через чур скрытного и юлящего тремера. Настойчивость, с которой он отказывался открыто выдавать информацию и подталкивал присутствующих к посещению определенного места, стала дурно попахивать. Ловушкой. И Воронцов последовал бы своему желанию сейчас, молча встать, поблагодарить за информацию и отправиться во свояси, если бы не несколько трезвых доводов и простое любопытство, которое как известно, губит не только кошек. Ничем не прокомментировав пустую тираду тремера, Воронцов поднялся с места и отправился на улицу.
Уже в машине вентру принял решение: он поедет на указанное место, осмотрит его, как того требовал тремер, но будет предельно осторожен. Дав шоферу строгие указания, Воронцов откинулся на спинку кожаного кресла и на несколько мгновений прикрыл глаза, чтобы не видеть мелькающих за окном пестрых пятен неоновых улиц, резких перепадов искусственного света и естественной тьмы. Со стороны могло показаться, что мужчина погрузился в сон, но нет, Воронцов не спал. Он думал.
Выходило вполне логично, что тремер желает получить необходимую ему вещь чужими руками и Воронцов оставил эту идею, как вполне рабочую.
Далее рассуждения завели его к следующему выводу: весь этот цирк создан для одной цели — уничтожить одного из примогенов Лос-Анджелеса. Иначе зачем Вейсу так нелепо прятать действительно ценную информацию? И даже вполне объяснимо, отчего Воронцова не пытались уничтожить при первой встрече, а предложили под миловидным предлогом прогуляться на место, где  «пахнет» магией. Ведь тогда у него не возникнет подозрений в покушении на собственную персону, что вы. Примоген будет занят расследованием мнимого нарушения Маскарада а витающие в воздухе нити силы он посчитает следом к преступнику, а не захлопывающейся ловушкой.
Андрей в красках представил как бы он обстряпал подобное дельце и сразу обнаружил несколько дыр в  логике собственных мыслей. Во-первых, он, конечно, не слишком хорошо знал этого древнего тремера, но до этого момента причин для  серьезных подозрений в его лояльности Князю и законам Маскарада не возникало. И подкупить его на убийство кого-либо из сородичей, тем более, занимающих не последнее место в иерархии Камарильи, не представлялось возможным. Хотя...
Во-вторых, смущал список приглашенных. Мало вероятно, что носферату стал бы принимать участие в убийстве примогена, косвенно или прямо. Но его можно водить за нос, рассчитывая либо убрать вместе с мешающимся Воронцовым, либо использовать как достоверного информатора, предоставив заведомо ложные сведения. Странная молчащая до сих пор парочка не вызывала подозрений. Хотя бы потому, что девочка тянула разве что на убийц мышей, а никак не древнего и достаточно сильного опытного вампира.
И только уже подъезжая к месту событий, описанных Вейсом, Андрей всерьез задумался над тем, что все сказанное тремером — чистая правда, и даже его увиливания от прямых ответов являются всего лишь странным способом вести переговоры. Он бы вызвал гораздо меньше подозрений, если бы отвечал по существу.... Но, что сделано, то сделано.
Андрей попросил шофера остановиться в квартале от необходимого ему места. Не было смысла въезжать в потенциально опасную зону и, тем более, подставлять под возможный удар беззащитного гуля, которому была выдана крайне важная информация о том, куда звонить-ехать-бежать  в случае поступления тревожного сигнала от Воронцова или его продолжительного отсутствия.  Негромко хлопнув дверью авто, Андрей задержался в тени высотного здания, дождался пока черное длинное тело «немца» скроется за ближайшим поворотом, и лишь потом отправился по удивительно пустынным переулкам в сторону сквера, описанного Вейсом. Ночь была удивительно тихой, но не приятной едва мерцающей отголосками ветра и деревьев тишиной, а звенящей, давящей, тревожной. Выкинув на время из головы неприятные мысли о предательстве, Воронцов замер в свете одного из рекламных щитов, не боясь раскрыть свое присутствие. Практически сразу до примогена долетел запах крови. Весь город пропах этой алой влагой, но там, на линии островка зелени, запах был четче, насыщенней, ярче, словно оранжевое пятно на фоне серых монотонных очертаний окружающего мира. Можно было шагнуть туда, подойти ближе к следам на асфальте, но Воронцов не дрогнул, оставаясь на своем месте и продолжая исследовать взглядом ровные ряды деревьев, фонарей и зданий, в поисках дополнительной информации.

Отредактировано Andrey Vorontsov (2012-02-22 04:40:37)